Птичка на елке из Дома Гоголя, праздничные традиции Паустовских и другие зимние истории из московских музеев

Как в собрании Дарвиновского музея появилась редкая белка-альбинос? Какое новогоднее чудо можно рассмотреть на картине Сергея Христофорова 1937-го? Почему плакаты первой военной зимы 1941–1942 годов были выполнены в дореволюционных цветах? Рассказываем зимние истории из московских музеев.

Сундучок с птичкой. Дом Гоголя

В 2024 году исполнится 200 лет со дня рождения Елизаветы Васильевны Гоголь-Яновской, в замужестве Быковой (1824–1864), родной сестры Николая Гоголя. О ней помнят не только из-за того, что она близкая родственница великого писателя, но и потому, что ее потомки сделали много хорошего для страны (в том числе передали в Дом Гоголя уникальные предметы).

Ее единственный сын Николай Владимирович Быков, получивший имя в честь дяди, стал участником освобождения Болгарии от османского ига и был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость». Выйдя в отставку, он много работал для возрождения хозяйства в родном гоголевском селе Васильевка, стал одним из создателей Миргородской художественно-промышленной школы имени Н.В. Гоголя и одним из «отцов города», принимавших императора Николая II во время празднования 200-летия Полтавского сражения. Николай Быков был счастливо женат на Марии Александровне Пушкиной, внучке поэта, в семье росло девять детей.

Традиции празднования Рождества в большой дружной семье бережно хранили: дети колядовали, пели песни, устраивали вертепы. В доме Быковых было шумно и весело. В те времена елочных игрушек выпускали мало, часто их мастерили сами из бумаги, ткани и любых подручных материалов. Перед Рождеством это было одной из любимейших детских забав. А в Доме Гоголя хранятся две елочные игрушки семьи Быковых. Одна из них — латунный сундучок с птичкой на крышке. Изначально эта маленькая шкатулка служила футляром для фарфоровой чернильницы, но со временем сосуд разбился, а футляр превратился в елочную игрушку. Очень возможно, что в нее клали какое-нибудь угощение из тех, которые любил и Николай Васильевич. Классик, по воспоминаниям друзей и современников, был большим ценителем сладостей, в том числе конфет и медовых пряников, часто служивших в XIX веке елочными украшениями.

Новогоднее чудо и индустриальный пейзаж. Музей-заповедник «Коломенское»

Картина Сергея Христофорова «Зимний спорт ребят», представленная на выставке «В ожидании чуда» во дворце царя Алексея Михайловича, напоминает зимние пейзажи Брейгелей и малых голландцев. Можно долго рассматривать сценки, которые разворачиваются на заледеневшем пруду. Но, несмотря на кажущуюся простоту и очевидность сюжета, в нем можно найти и скрытые смыслы.

Во-первых, стоит обратить внимание на дымящие трубы заводов на фоне. Зачем художник показал зимнее веселье, совместив его с промышленным пейзажем? Разгадка — во времени создания картины. Долгих новогодних каникул в 1930-е не было, даже 1 января советские граждане выходили на работу. Художник хотел передать очарование новогоднего гулянья на катке, но в то же время напомнить, что и в праздники индустриализация не сбавляет темпы. Если присмотреться к фигурам, то можно заметить, что на картине почти нет взрослых.

Вторая интересная деталь, которая раскрывает контекст времени, — елка в центре пруда. Картина написана в 1937-м, а ведь всего двумя годами ранее новогодняя елка была под строгим запретом в СССР как буржуазный, «поповский» символ Рождества. Ее вернули в 1935-м после публикации в газете «Правда», где было сказано, что «следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец». Впервые после запрета елку установили в Кремле как раз на новый, 1937 год! Картина Сергея Христофорова «Зимний спорт ребят» — это окно в прошлое, возможность взглянуть на детство бабушек и прабабушек, разделить с ними радость встречи с волшебством. Ведь дети, которые собрались в хоровод, возможно, впервые в жизни видят новогоднюю елку, и она для них — настоящее чудо.

От Петра I до Павла Постышева: кто подарил россиянам традицию наряжать елкуОт Высоких гор до Дома союзов: где москвичи в разное время отмечали Новый год

Новогодние плакаты военной зимы. Государственный музей обороны Москвы

В первую военную зиму 1941–1942 годов в столице, несмотря ни на что, было решено праздновать Новый год. Обстановка оставалась сложной, еще продолжалась Битва за Москву, но в начале января организовали и провели детские елки и спектакли. 3 января 1942-го газета «Московский большевик» сообщала, что в первый день наступившего года дети собрались на утренники в городском Доме пионеров, Центральном доме детей железнодорожников, клубах и на пионерских форпостах. В филиале Большого театра Союза ССР зрители смотрели балет «Конек-горбунок», Московский музыкальный театр имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко ставил оперу «Корневильские колокола».

Елки организовывали в детских садах и госпиталях для раненых детей. На подарки Моссовет разрешил отделу торговли передать до 10 тонн кондитерских изделий. Примерно 25–26 декабря открылись елочные базары на Трубной площади, у Кропоткинских Ворот, на Чистопрудном бульваре. Елку там можно было купить за три — пять рублей.

Городу, разумеется, нужны были праздничные плакаты и афиши к новогодним елкам. В собрании Государственного музея обороны Москвы хранятся эскизы, выполненные членом Союза художников СССР Верой Ливановой, ставшей одной из самых известных советских художниц-плакатисток. Эскизы Вера Матвеевна выполнила в традиционных цветах дореволюционного Нового года (синий, белый, красный), но причиной выбора были еще и условия печати военных лет. Набор из этих трех цветов позволял воспроизводить эскизы в ускоренных темпах, не теряя времени на заливку в клише мелких деталей разных цветов.

Танки и самолеты на елке: как встречали Новый год в Великую Отечественную войну

Белка-альбинос и самовар. Дарвиновский музей

Основатель Государственного Дарвиновского музея Александр Котс не упускал возможности пополнить коллекцию редкими предметами — в частности, его очень интересовали чучела животных с аномальным окрасом. Ради этого он мог пожертвовать даже фамильными сокровищами, так случилось, например, с «зимней» белкой-альбиносом.

Однажды Александр Котс, идя по улице, увидел в окне первого этажа чучело белки-альбиноса. В природе шанс встретить такого зверька составляет примерно 1 к 10 000. Как всякий энтузиаст, Котс решил любой ценой заполучить эту редкость. Хозяйка же наотрез отказалась продавать чучело: по ее словам, это была память о покойном муже. После долгих уговоров и переговоров владелица все же согласилась выменять белую белку на самовар — ценную в хозяйстве вещь в начале XX века. Котс побежал домой — там как раз собрались пить чай и разогрели самовар. Ничего толком не объяснив, глава семьи схватил самовар, выплеснул кипяток и убежал в неизвестном направлении. Через некоторое время вернулся — уже без самовара, зато с чучелом редкого грызуна.

Легендарную белку можно увидеть на втором этаже в зале «Микроэволюция», в витрине с другими альбиносами и меланистами.

От гориллы в ярости до великих ученых. Пять скульптур из Дарвиновского музея«Жизнь природы оказалась понятной». Читаем книги отзывов Дарвиновского музея

 Зимние фотографии и новогодние открытки. Музей К.Г. Паустовского

К зимним праздникам — Рождеству, Новому году, Святкам — Константин Паустовский относился по-особому: в семье писателя традиции были очень важны. Паустовские всегда украшали дом и дарили подарки близким, а ночь накануне праздника была наполнена волшебством. В рассказе «Сказочник» писатель вспоминал, как наряжали елку, а детей в это время отправляли погулять — они успевали увидеть, как в сумерках зажигаются газовые фонари, рассмотреть в их свете разные волшебные вещи в витринах магазинов. Вернувшись домой, дети могли порадоваться красоте и открыть подарки.

Рождественские и новогодние дни всегда были полны встреч с друзьями, походов в гости. В семье Паустовских с большим почтением относились к искусству, а потому именно в праздники стремились посетить музеи и побывать в театрах.

Новый, 1912 год Паустовский встречал в Москве, приехав к матери на каникулы во время учебы в гимназии. Так он рассказывал об этом в книге воспоминаний «Далекие годы»:

«До Нового года оставалось два дня. Это были чудесные дни — заиндевелые и седые от тумана. Я ходил один на каток в Зоологический сад и бегал там на коньках. Новый год я встретил дома. Мама напекла печенья. Дима купил закусок, вина и пирожных... Я помог маме накрыть новогодний стол. Зажгли свечи. Мама поставила на стол бронзовый будильник. Я завел его на двенадцать часов. Я достал подарки, которые привез из Киева: маме — серую материю на платье, Гале — туфли, а Диме — большую готовальню. Я выпросил ее у Бори. Готовальня была замечательная. Мама обрадовалась подаркам. Бронзовый будильник отчаянно затрещал. Мы выпили по бокалу вина и поздравили друг друга с Новым годом».

Паустовский всю жизнь поддерживал эту традицию — праздновать Новый год в семейном кругу, с самыми близкими. Это было для него данью памяти о матери, отце, бабушке, сестре и братьях. Из многочисленных странствий писатель всегда стремился вернуться к Новому году в Москву. Поэтому в 1962-м неожиданно для всех он прервал официальный визит во Францию. Поезд прибыл 31 декабря за несколько часов до полуночи. К празднику, вспоминает дочь писателя Галина Алексеевна Арбузова, ничего не было готово, но Константин Георгиевич был счастлив просто от того, что они успели вернуться домой и многолетняя семейная традиция не была нарушена.

В коллекции музея хранятся редкие новогодние снимки из архива писателя. Паустовский увлекался фотографией: на одном из кадров он запечатлел деревенских ребят на зимней прогулке. Фотография сделана в 1930-е годы предположительно в Солотче (Рязанская область), куда Паустовский приезжал на протяжении двадцати лет и где написал знаменитые детские рассказы и повесть «Мещерская сторона».

Каждый год в конце декабря на адрес Паустовского приходило множество писем, открыток и телеграмм с поздравлениями и пожеланиями. Среди сохранившихся поздравлений письмо Веры Буниной из Парижа с пожеланиями здоровья и творческих успехов, открытка от писателя Юрия Казакова с новогодним пожеланием «чтобы и все последующие годы были исполнены <…> гранками, верстками, журналами и книгами все новых и новых повестей и романов» и самодельная новогодняя открытка для третьеклассников школы № 560, которую дочь писателя отправила по просьбе и от имени Константина Паустовского. В приложенном к открытке письме выражается огромная благодарность за новогодние подарки от детей — альбом-книжечку с котом-ворюгой и игрушку-снеговика, которые украсили елку в доме писателя.

«Дорогой собрат». Как Бунин отправил открытку Паустовскому

Фигурки Снегурочек и открытки. Музей-заповедник «Кузьминки-Люблино»

Выставка «В гостях у Снегурочки» в музее-заповеднике «Кузьминки-Люблино» — одна большая зимняя история о самой прекрасной героине Нового года. Посетители могут рассмотреть, как менялся ее образ на открытках: скромная красавица, созданная Виктором Васнецовым, Михаилом Врубелем и Николаем Рерихом, веселая девочка в окружении мультгероев, взрослая девушка, воплощающая облики муз художников — авторов открыток конца 90-х годов прошлого столетия.

Интересно сравнить Снегурочек, созданных советской промышленностью во второй половине ХХ века, с авторскими куклами ручной работы современных художников.

Вероятно, русская народная сказка о Снегурочке появилась под влиянием северных сказаний, пришедших через поморов, а затем ее интерпретировали в устном творчестве рассказчиков — так появились разные вариации.

У современной российской Снегурочки есть белорусская, армянская и даже казахстанская сестры, однако все они — продолжение одного образа, окончательно сформировавшегося вместе с советской традицией встречи Нового года.

«В гостях у Снегурочки»: усадьба Люблино приглашает на новогоднюю выставку