Mos.ru начинает серию материалов, в которых московские деятели культуры рассказывают о книгах — недавно прочитанных и любимых, к которым хочется возвращаться. Сегодня инспектируем личную библиотеку директора Музея Москвы Алины Сапрыкиной.
.jpg)
— Читать я люблю с детства. Если нужно выбирать между чтением и просмотром кино или походом на концерт, я всегда выберу книгу. Я люблю русскую классическую литературу. Толстой, Достоевский, Гоголь, Бунин, Лесков — интересно перечитывать старые книги и отмечать, как по-разному они отзываются в тебе с возрастом.
В сентябре мой младший сын пошел в школу, и у меня внезапно появилось дополнительное время для чтения. Теперь по утрам вместо того, чтобы мчаться с одним ребенком в детский сад, с другим — в школу, третьего выталкивать на лекции, я провожу час или два с книгой за чашкой кофе, а первоклассник идет на учебу вместе со старшими братом и сестрой. Кстати, и дети у нас очень читающие — перенимают привычки родителей. У младшего наметилась специализация: он интересуется биологией и каждые выходные тащит нас в Дом книги, где метет с полок все, что связано с живой природой.
Что касается истории, то здесь каждый серьезно и много читающий человек — немного реконструктор. Знаете, есть такие увлеченные люди, которые любят погружаться в разные эпохи с помощью костюмов и инсценировки исторических событий. Мы в музее делаем то же самое, только с помощью книг. Когда я открываю книгу, посвященную истории Москвы XIX века, понимаю, что для полноты картины нужно перечитать что-то из художественной литературы того времени. Чехова, например. Потом посмотреть старые карты, планы, фото, чтобы понять, как выглядел город. А потом иду в архив, чтобы разобраться, как были устроены люди, их отношения. По тому же принципу мы в Музее Москвы делаем такие исторические выставки, как «Старая квартира», в которой реконструированы типичные московские квартиры разных десятилетий XX века. Впрочем, в этом случае одними книгами не обошлось: «Старую квартиру» мы делали совместно с москвичами — они принесли в музей свои вещи и поделились воспоминаниями.
Петр Сытин «Из истории московских улиц»
Одну из лучших книг по истории столицы написал первый директор Музея Москвы, который тогда назывался Московским коммунальным музеем, Петр Васильевич Сытин. Директором он стал еще будучи студентом Московского коммерческого института. С 1920 года Петр Сытин возглавлял комиссию по переименованию московских улиц. Его книга — подробный и увлекательный рассказ о Москве в пределах Садового кольца и прилегающих к нему районах. Сытин рассказывает не только о том, когда и почему возникла та или иная улица, но и описывает изменения, связанные с историческими событиями, с ходом жизни на этой улице, с людьми, оставившими заметный след в истории Москвы. Благодаря этой книге можно как бы путешествовать по давно ушедшей Москве — она позволяет представить, как выглядели наиболее интересные места старого города.
Рассказы Антона Павловича Чехова
Что за люди жили в Москве конца ХIX века? Поищем у моего любимого Чехова. Очень люблю его рассказы с предлогом «в» в названии: «В аптеке», «В бане», «В номерах», «В вагоне», «В усадьбе», «В приюте для неизлечимо больных и престарелых», «В пансионе», «В суде». Детальные и точные, пронизанные чувствами и при этом как будто лишенные субъективности, они демонстрируют разнообразные характеры, жизненные ситуации, особенности времени.
Среди них, конечно же, есть и рассказ «В Москве», написанный от имени «московского Гамлета» — всем недовольного скучающего горожанина. В своих письмах Чехов часто говорил о «сволочном духе», живущем «в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба», отрицающем все, «так как для ленивого мозга легче отрицать, чем утверждать».
.jpg)
Илья Герасимов, Марина Могильнер, Сергей Глебов «Новая имперская история Северной Евразии»
А понять, откуда взялись такие настроения у московского интеллигента чеховских времен, поможет двухтомник «Новая имперская история Северной Евразии», вышедший в 2017 году. Термин «интеллигенция» вошел в широкий оборот в России в 1860-х годах с легкой руки писателя и журналиста Петра Боборыкина. Он пришел на смену «лишним людям» (все помнят это выражение по урокам литературы — так называют Онегина, Чацкого или Печорина). В 1860-х интеллигенты, бывшие «лишние люди», начинают вступать в конфронтации с имперским режимом, от которых многие, как «московский Гамлет» Чехова, впадают в полнейшую апатию.
Александр Бенуа «Мои воспоминания»
Как жила столица накануне революции? До 1918 года столичный статус имел Санкт-Петербург. Его жизнь на границе XIX и XX веков отражена в мемуарах живописца, театрального декоратора, художественного критика и историка искусства Александра Бенуа.
В 1926 году Бенуа покинул родину — не вернулся из Парижа, где принимал участие в оформлении знаменитых «Русских сезонов» Сергея Дягилева. Воспоминания об оставленной родине нашли отражение в его книге. Бенуа пишет о своей жизни, об «искусстве в себе» и «себе в искусстве», о времени, стране и свободе. К его внушительному двухтомнику можно обращаться как к справочнику по истории искусства конца ХIX — начала ХХ века, а можно читать как блестящий исторический роман.
Для меня воспоминания Бенуа интересны и с профессиональной точки зрения: в 1919 году он возглавил картинную галерею Эрмитажа, занимался переизданием ее каталога.
Донна Тартт «Щегол»
Нашумевший роман американской писательницы Донны Тартт тоже привлек меня близостью темы. Его события завязываются в нью-йоркском Метрополитен-музее, и искусство становится главным действующим лицом романа — оно утешает, лечит и преображает. Не только главного героя — мальчика, потерявшего маму во время взрыва в музее, но и читателя. Не могу не отметить и прекрасный перевод Анастасии Завозовой: она сохранила присущие оригинальному тексту остроумие, нежность и человеколюбие, которые Тартт унаследовала, кажется, у самого Чарльза Диккенса.
